Ояш →

Санкт-Петербург

Оля. Я всё понял. В твоей картине бытия почта встречается через каждые триста метров. Прямо на трассе, прямо на белой сплошной. Я прав? Как жаль, что я живу в реальном мире! Как часто я об этом жалею с тех пор, как с тобой связался!

Доброе, блин, утро! У нас тут машина ломается, в офисе рвут и мечут, а я сворачиваю с маршрута и высматриваю синий ящик! Под советы Вадика запихать эту открытку совсем в другое место. Он тоже злой, потому что его деревня уже рядом, а мы всё никак не доедем.

Короче. Не получается у меня писать каждый день. Не получается! Я по-прежнему думаю, что в этом нет ничего страшного. И дёргаюсь. Ведь кого интересует, что я думаю? Ты-то всё равно представишь это настоящей катастрофой! Ты вот вечно придумаешь что-то, а потом обижаешься, что ничего не получается. Обстоятельства разными бывают. Я твержу тебе об этом постоянно. Я твердил тебе об этом в апреле. Но виноват почему-то я, а не они. Конечно, их-то тебе не отчитать, как следует!

Я уже представляю, как ты разобидишься, но Лёля. Ну правда.
Да и вообще.

Думаю, ты наприсылаешь сполна. Обвешать стену точно хватит.

Не злись, я пишу так сурово, чтоб показать сложность ситуации. Я не козёл, который на всё забил. Просто согласился сдуру. Мне изначально не был по душе этот план.
Надеюсь, когда ты будешь это читать, всё как-нибудь устаканится. Хотя я сам даже ума не приложу, как. Но мало ли. Твоё настроение – та ещё переменная. Никаким графикам не подчиняется.

Короче. Прости меня. Пойми, прости и забей. Если мне встретится почта – я, конечно, напишу и отправлю. Я же ничего против не имею. Мне не в падлу, если по пути. Вот так всё в жизни должно работать. Понимаешь? Вот так. Проще как-то.

Пока.