Odense →

Saint Petersburg

Ленни сказал, что мне понравится в Альпах. Зовёт с собой на ферму. Я смеюсь, спрашиваю, что мне там делать. Он хмурится и отвечает: «Строить мостики для барашков, которые хотят перебраться с одной стороны ручейка на другую».

Я вспоминаю тебя и опять смеюсь. Как тебе основные обязанности, милый Ми? Показалась бы такая работа тебе достаточно осмысленной и благородной? По-моему, сразу чувствуется: не напрасно жизнь проживаешь!

Я просто имела неосторожность поделиться с Ленни своей хандрой. Он продиагностировал, что я бегу от себя и мне надо остановиться, подумать и выдохнуть. Что у меня всё хорошо. Две руки, две ноги. Ну вот это вот всё, стандартное, от которого на самом деле понимаешь, хорошо, что у тебя есть и шея. Ещё бы раздобыть мыло.

Интересно, почему всегда советуют именно выдохнуть? Никогда не видела, чтоб у кого-то были с этим проблемы, обычно наоборот.

Я-то могу выдохнуть. Но дальше случится предсказуемое — мне потребуется воздух. А в последнее время я чувствую себя если не под водой, то в толще жидкости, вязкой, как глицерин. Мысли и движения заторможены, всё вокруг расплывается. Я слышу, как сердце отсчитывает объёмы перегоняемой крови, и сил его хватает только на это.

Конечно, может, горный воздух и способен вытащить меня из иллюзорного аквариума. Расхожая теория. Но, честно говоря, даже мысли о том, чтоб её проверить, вызывают во мне усталость. И я не могу объяснить это Ленни, потому что он, похоже, никогда не задаётся вопросом «а надо ли оно мне?» Он твёрдо уверен во всём, что делает, чем вызывает смесь восхищения и желания послать его куда подальше.

Хотя, конечно, он очень мил. И, может, всё-таки прав?

К чёрту, не хочу я на ферму, хочу домой. Когда я вернусь, мы с тобой возьмём Кляксу, отправимся в парк и будем загорать, пока не замёрзнем окончательно. Это, конечно, не совсем Альпы, но дышать можно. А построим скворечник. Скорей бы уже! P.S.: Это Оденсе. Родина Андерсена