Тыреть 1 →

Санкт-Петербург

Я пришёл к Любе, а мне открыл её муж.

Да, муж. Нет, не алкаш. И не бугай. Вот и я в шоке.

Я-то, честно говоря, такого фантазировал. А тут нормальный мужик. И даже не кретин ревнивый. Как-то нешаблонно вышло. Странно.

Он, в отличие от Любы, меня сразу узнал. Хоть и не видел никогда. На сумку смотрит, говорит: «Ого!» Правда, без удивления. Я ситуацию объяснил, получил благодарность. Затем он достал две купюры по пять тысяч, спросил, хватит ли этого. Я отказался. Он попытался настаивать. Но тут Люба вышла, глаза округлила, молчит. А этот в сумку полез.

— Ну вот, всё на месте, — говорит. Телефоном трясёт, —все мои пятьсот пропущенных, – заявляет спокойно, без эмоций.

Я от таких откровений не сдержался. Скривился. Не удержался. А Люба с меня глаз не сводила. Вот теперь не знаю, спалил я мужика или нет. И главное — как было бы лучше.

Он сказал, что пригласил бы меня, но не может. Он только с командировки. Им куда-то надо идти, к друзьям, что ли. Я не слушал, быстро попрощался и ушёл. Ну вот, теперь уж точно всё.

Я имею в виду, что я могу ехать домой спокойно, всё в порядке, и она не одинока, и муж есть. Странный, конечно, учитывая всё, что произошло, но муж. Какой есть. Я вот тоже у тебя какой есть. Что уж теперь?

Знаешь, я вычитал, по легенде здесь золото Колчака спрятано. Во время гражданской войны весь золотой запас России перевозили на поезде, из Казани во Владик. И всего-то восемь ящиков не доехало! Есть основания полагать, что эти ящики тут, в Тырети, и спрятаны. Правда, сто лет ищут, никак найти не могут.

Только представь. Десятивагонная сокровищница плетётся по Сибири со скоростью сорок км в час. И её штурмуют то атаманы, то гвардейцы! Я бы такое кино посмотрел.

Теперь меня мучает только один вопрос. Тыреть. Что было раньше: название деревни, превратившееся после этих передряг в слово? Или всё-таки слово, в честь которого её потом и назвали?